Седьмая могила без тела - Страница 88

- Я могу подъехать, - сказала я, услышав, как в сотовом запикал звонок по другой линии. Может быть, нам еще удастся спасти этого человека.

- Вообще-то, милая, я уже еду в участок. Позвоню, когда узнаю что-нибудь еще.

Как-то странно он себя вел.

- Как-то странно ты себя ведешь, - вопреки моей воле озвучил мои же мысли рот.

- У нас появилась зацепка. Я тебе перезвоню.

Я слышала, как тщательно дядя Боб контролирует интонации. Это означало, что он в активном режиме детектива. Что, в принципе, нормально, раз уж он и есть детектив, но ведь я тоже работала над этим делом. Почему же он не рассказывает мне о зацепке?

- Ладно. Держи меня в курсе.

- Милая, - вдруг сказал он и немного помолчал, словно колебался, - ты же знаешь, что я тебя люблю, да?

В груди сдавило. Это уже не просто странно.

- Конечно, дядя Боб. Что происходит?

В меня ударной волной врезался страх.

- Потом все объясню.

Я нажала «отбой» и ответила на второй звонок.

- Хорошо, что я до вас дозвонилась! – послышался в трубке женский голос. – Я все выяснила! Я знаю, кто пишет эти записки и похищает людей.

- Миссис Чендлер? – спросила я, узнав легкий техасский акцент. Она была вдовой одной из жертв. – Что случилось?

- Утром я звонила в полицию, и они уже задержали преступника. Я его поймала! Поймала этого гада!

- Миссис Чендлер, расскажите, пожалуйста, подробнее. Как вы узнали, кто за всем этим стоит?

- Ну, я нечасто смотрю телевизор. Скорее даже очень редко. Но мой сын был дома, и телевизор работал. А там, на Седьмом канале, выступала эта женщина, которая ездит по Альбукерке и берет интервью у всяких людей. Тед всегда говорил, что у нее в голове пусто, как в чистом поле.

- Ясно. – С этим я бы не стала спорить. – Сильвия Старр.

- Точно! Только я не знала, что его выпустили из тюрьмы. Это он. Он похититель!

- Кто, миссис Чендлер?

- Рейес Фэрроу.

В глазах потемнело. Наверное, Ош почувствовал, в каком я состоянии, и резко свернул на обочину. Сзади послышались сигналы, но с тем же успехом они могли звучать и в миллионах километров отсюда, потому что я не обратила на них ни малейшего внимания.

- Она сняла о нем целый репортаж. Сказала, что его обвинили несправедливо и выпустили через десять лет. Так я все и поняла. Мой муж был в жюри присяжных. Я позвонила в полицию и попросила проверить, и мне сказали, что я права. Что все жертвы были присяжными на том суде.

Ош остановил Развалюху. Поскольку миссис Чендлер орала в трубку, он слышал каждое слово.

- Миссис Чендлер, - сказала я, сглотнув подступившую к горлу желчь, - боюсь, это невозможно.

- Говорю вам! Это он! – У нее явно начиналась истерика. – Я только хотела сказать вам, что все выяснила. А теперь надо перезвонить Бетти. Она не берет трубку. Я всех обзвоню!

Очередное ложное обвинение против Рейеса Фэрроу. Если на него опять заведут дело и начнут допрашивать, он больше никогда в жизни не доверится копам.

- Как вы пришли к такому выводу?

- Я вспомнила, где видела еще одну жертву. Она была присяжной. Я все поняла, только когда увидела репортаж. Его обвиняли в убийстве отца, а мой муж и та женщина, Анна, вместе с остальными отправили его в тюрьму. Но его выпустили на свободу! И теперь он мстит!

- Значит, ваш муж был одним из тех, кто вынес Рейесу несправедливый приговор?

- Да! То есть нет! Все улики свидетельствовали против него. Теперь-то я понимаю, что его подставили, раз отец оказался жив, но присяжные этого не знали. И теперь Фэрроу ищет мести. Десять лет за решеткой кого угодно изменят. Я все-таки должна дозвониться Бетти.

Больше я ничего сказать не успела – миссис Чендлер повесила трубку. Я повернулась к Ошу, который расплывался перед помутневшими от слез глазами.

- Поверить не могу, что этот кошмар повторяется.

Ош развернул Развалюху и понимающе кивнул:

- Перед тем как он ушел, ему позвонили. Звонок его… расстроил. Видимо, это был твой дядя. Просил заехать в участок и ответить на несколько вопросов.

- Не может быть. – Внутри разгорался гнев. Дяде Бобу даже не хватило смелости все мне рассказать! – Поэтому Рейес отправил тебя со мной.

- Я тоже так думаю.

- Куда ты едешь? – спросила я, оглядываясь по сторонам.

- В участок, куда же еще?

Когда мы подъехали к участку, он больше смахивал на эпицентр бушующего безумия средств массовой информации. Перед стеклянным зданием, где уже установили возвышение, в несколько рядов выстроились операторы и репортеры. Судя по всему, кто-то собирался сделать официальное заявление.

Ош еще не успел заглушить двигатель, а я уже выскочила из Развалюхи и побежала вверх по ступенькам, но меня остановил какой-то офицер. Глазом моргнуть не успела, как появился дядя Боб и велел пропустить меня.

- Ты все знал, - сказала я, чувствуя, как с каждой секундой все сильнее и сильнее разгорается гнев. Без всяких препятствий мы вошли в участок. – Знал, что дело замешано на суде Рейеса.

- Мы узнали об этом буквально только что, - отозвался Диби, провожая меня в свой кабинет.

- Только что?

- Вчера днем. Один из наших парней прогнал имена по базе данных судебной системы и нашел совпадения.

- И когда ты собирался мне рассказать?

- Подождать предложил я.

Я резко развернулась. За нами шел капитан Экерт.

- Тогда вы хитрая и гадкая задница.

Он помрачнел:

- Вы не имеете права называть меня задницей.

- Сфинктер вам нравится больше?

- Итак, вам интересно, почему мы сразу вам все не рассказали, - продолжил капитан, буквально затолкав меня в кабинет Диби, а потом у него и спросил: - Не принесете ей воды?